Шестьдесят лет назад в Московский институт кинематографии приехал поступать странный парень с Алтая — в гимнастерке, из-под которой выглядывала тельняшка, в брюках клеш и кирзовых сапогах. Чтобы отправить сына в Москву, мать продала корову. Звали парня Василий Шукшин.
Сын репрессированного — в войну на нем держалась семья. Василий Шукшин с детства привык к строгости и серьезности. Требовал, чтобы его звали не Васей, а Василием. Потом на флоте за нелюбовь к трепу получил прозвище Молчальник. Он был человеком неудобным, даже тяжелым. Про себя говорил: «Ни разу в жизни не позволил себе пожить расслабленно. Даже сплю с зажатыми кулаками». Шукшин не был положительным героем. Характер тяжелый, почти несносный. Если ненавидел, то смертельно. Если не принимал что-то, готов был с кулаками отстаивать свою правоту. Когда учился во ВГИКе, был активистом по борьбе с узкими брюками. В Шукшине соединялось несоединимое — в этом был смысл его жизни и его трагедия. Говорили, что Шукшин надорвался, потому что пытался напряжением всех своих сил притянуть город к деревне, а деревню к городу, края России к ее центру. Он пытался объяснить и объясниться — именно поэтому герои его фильмов и рассказов так часто рассуждают о жизни.В юности Шукшин увлекался боксом. Потом говорил, что жизнь для него — боксерский поединок в три раунда. Надо выиграть хотя бы два. Судьба отправила его в нокаут уже во втором раунде, посередине жизни.
352